На улице было холодно, а здесь, в колодце теплосетей, мальчишек разморило от тепла труб. Они устроились на старом матраце и болтали о разном.
Уже вечерело. Мальчишки решили погреться, а потом пойти к ночным барам «стрельнуть» себе что-нибудь на ужин.
Колька впервые убежал из дома. И теперь постигал науку самостоятельной жизни. Его «учителями» были Ромка и Женька, такие же по возрасту. Но они уже давно живут, где придётся. На одном месте долго нельзя, выловят. Вот они и перебираются с одной «ночлежки» в другую. Можно ещё ночевать в подъездах, на чердаках. Но там холодно. Тепло в подвалах да в колодцах.
Сегодня день был не очень удачный. Бутылок зимой почти не бывает, а деньги тоже не часто дают. Очень хотелось есть. Они надеялись, что подвыпившие «крутые» раскошелятся для них. Ромка говорил, что можно предложить посмотреть за машиной, пока те будут сидеть в кафе, а можно просто попросить на еду.
Колька уже целую неделю жил с новыми друзьями. Те деньги, что тайком взял у матери, кончились быстрее, чем он рассчитывал. Было тоскливо. От голода или от того, что хотелось помыться и выспаться в чистой постели, а может, ещё от чего-то пришла эта тоска. Он изо всех сил старался не думать. Но мысли сами лезли в голову, как надоедливые мухи летом.
Вернуться домой? Было стыдно за украденные деньги. Раньше он боялся, что выпорют. А сейчас его уже не бьют дома. То ли от того, что стал длинным, ростом почти с бабушку, то ли ещё от чего. Колька решил не возвращаться. «Пусть поищут, пусть поплачут», - зло и мстительно думал он.
Бабушку было немного жалко, ведь она любила его, как умела, заботилась о нём. Но к матери у него жалости не было. Была обида. За то, что любила Кольку совсем мало, а может, и не любила вовсе?
Он вообще не знал, как это должны любить по-настоящему. Когда-то он думал, что любят, значит всё разрешают, всё покупают. Но потом как-то вдруг понял, что это не любят, а просто откупаются. Это когда мать исчезала на несколько дней, потом появлялась такая виноватая. И всё тогда Кольке можно было просить у неё, всё ему разрешалось, всё прощалось и покупалось то, о чём в другое время даже и мечтать не разрешили бы. Помнится, Колька дорожил такими минутами и даже планировал, что попросить. Но настало время, когда не захотелось ничего просить, да и всякие шалости не доставляли радости.
Так постепенно в его душе образовалась пустота. Конечно, бабушка забирала Кольку к себе, но она постоянно ворчала, осыпая бранными словами Колькину мать, что ему совсем не нравилось. В такие минуты он принимался насвистывать песни, ронять что-нибудь на пол или включал телевизор так, что соседи могли бы выключить звук у своего, если смотрели ту же программу. Бабушка переключалась на него, забыв на время свою обычную тему
. А Колька терпел, терпел сколько мог, а потом убегал на улицу, забыв об уроках, ворчливой бабушке, маме, которую он любил, но которая так часто забывала о нём. Там, на улице, его никто ничем не упрекал, ничего не спрашивал. Просто было весело, интересно.
Когда все расходились по домам, ему не хотелось идти к бабушке, чтоб слушать «продолжение», а мамы частенько не было дома. Он подолгу задерживался на улице. Там и познакомился с ребятами, которым тоже не хотелось идти домой.
Женька часто говорил:
-Не пойду, опять отчим будет ремнём воспитывать за «двойку», да ещё приговаривать, что человека из меня сделать хочет. А сам кто? Алкаш. Эх, как жили мы с мамкой, когда его не было…
Конечно, у Кольки всё не так. Его не били за что попало. Да и отчима не было. Куда уходила мать, он не знал, а узнать страшился. Хотелось хоть думать о хорошем или уж не о совсем плохом. Поэтому он всегда думал, что она на работе, в командировке. Бывают же такие работы, на которых надо ехать в командировку обязательно?!
Но когда мальчишки постарше сказали на Колькину мать плохие слова, его как будто кто-то грубо ударил, да прямо в самое сердце, потому что оно вдруг там, в груди, трепыхнулось и кольнуло, потом стало как камень тяжёлым, отчего пропала вся сила, а из глаз полились слёзы. Колька тогда еле смог уйти подальше, в темноту ночи, туда, где никто не увидел его боли и обиды, его бессилия. Вот тогда он и решил уйти из дома.
Пусть у него не будет дома, не будет близких, и не будет позора. Он будет всем говорить, что его родители умерли. Он научится сам зарабатывать себе на жизнь. Так думал он, сидя в тёплом колодце.
По улице ходили люди, но шаги их раздавались всё реже. Скоро мальчишкам время выходить из своего убежища. Но ночь ещё не спрятала всё под своё покрывало, а значит, у них есть время на отдых. От тепла разморило. Мальчишки, забыв про голод, тихо сопели, засыпая под свои нелёгкие думы и воспоминания.
Спал Колька. И снился ему дом, мама в своём пёстром халате что- то готовит у стола, смеётся и смотрит на Кольку. А он видел себя чистым, нарядно одетым и таким счастливым-счастливым, каким он никогда не был в настоящей жизни.
Жуганова Татьяна Анатольевна,
Г.Будённовск, Ставропольского кр. Ул Кумская 254
Мама по должности и по призванию. В 1993 году 2 августа заключила завет с Господом, а в 1995 году после печально известного нападения банды Басаева на Будённовскую больницу Господь дал труд. У меня организовалась приёмная семья или семейный детский дом. За 10 лет много всего произошло.. Сейчас у меня 12 несовершеннолетних детей. Многие события из нашей жизни легли в основу коротких рассказов. Если они кому-то будут интересны,а если ещё и помогут в воспитании своих детей, значит Господь не зря дал мне этот дар и я хоть частично, но оправдала доверие моего Господа ко мне. С любовью Татьяна Жуганова. e-mail автора:detskiydom@mail.ru
Прочитано 7054 раза. Голосов 7. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Хотелось бы знать продолжение!!!
Я сама работала с такими детьми в приюте... историй много и каждая из них раздирает сердце... Только Бог силен помочь таким деткам.
Благословений вам в вашу семью!!!!!
Игорь
2008-04-14 13:36:29
Братья ездят в детские дома и интернаты, а я не могу - сердце разрывается. Помоги Господь этим детям.
Публицистика : Архимандрит Даниил (Сарычев) - Девятова Светлана 8 сентября 2006 года в 22 часа 45 минут мирно отошел ко Господу старец Даниил, старейший насельник московского Донского монастыря архимандрит Даниил (Сарычев).
В конце апреля 2006 года мне посчастливилось встретиться с архимандритом Даниилом. (К старцу Даниилу уже почти никого не пускали, после болезни он был очень слаб.) К весне 2006 года книга о православных старцах уже была сдана в московское издательство «Артос-Медиа», мы приступили к работе над второй частью о православных старицах. Рассказывая о схимонахине Любови, мы планировали упомянуть и о том, что блаженная старица Любовь в 1995 году встречалась с архимандритом Даниилом, хотелось немного рассказать и самом старце Данииле. Отцу Дмитрию Шпанько удалось договориться о встрече, но в самый последний момент встречу отменили, но дозвониться до меня и сообщить об этом не смогли, поэтому 30 апреля я приехала в монастырь (заранее), но в назначенный час никого не встретила. Я долго молилась у раки Святителя Тихона, и уверена, что именно по молитвам святого, спустя 2 часа попала в келью старца Даниила, где, по милости Божией, удостоилась получить благословение великого старца, и разделить праздничную трапезу с ним и его духовными чадами.
Нужно признаться, что за три дня до этого, во время обострения язвенной болезни, я не могла вообще принимать пишу, укрепляла себя лишь святой водой, просфорой, да монастырскими сухариками. Старец Даниил благословил есть вместе со всеми, по послушанию съела всё и исцелилась. (В тот день вечером я ждала очередного приступа боли, но всё прошло, на утро я могла уже кушать всё спокойно.) Слава Богу, за всё!
Вечером 21 сентября 2006 года, когда очерк о старце Данииле был в основном готов, внезапно наступило полное изнеможение - долго молилась лёжа, когда силы начали возвращаться, встала, подошла к шкафу с иконами и ощутила благоухание. Благоухала в правом нижнем углу бумажная икона Донской Божией Матери, купленная примерно в конце1991- начале 1992 года в Донском монастыре. (На обратной стороне иконы было написано –«400 лет основания Свято-Донского Ставропигиального монастыря (1591-1991г.г.)». Эта бумажная икона и Курская-Коренная икона Божией Матери «Знамение» (которую мне удалось в своё время приложить к чудотворной иконе), чудом уцелели во время пожара в 1995 году, когда от зажжённой свечи сгорели у меня дома на полке даже иконы приклеенные к деревянной основе. Взглянув на обратную сторону иконы, я вспомнила, как пятнадцать лет назад впервые пришла в Донской монастырь и подошла, как и все верующие, находящиеся около храма, к старцу Даниилу, который только что вышел из храма (в это время многие верующие устремились к нему и стали просить благословения). Благодарю Господа, что удостоилась встретиться со старцем Данилом вновь весной 2006 года.
